Десять шрифтов с кириллицей 2015 года, о которых мы хотим поговорить сегодня

Де­сять шриф­тов с ки­рил­ли­цей 2015 го­да,
о ко­то­рых мы хо­тим по­го­во­рить се­го­дня

Мы ре­ши­ли уб­рать из на­зва­ния на­ше­го еже­год­но­го об­зо­ра сло­во «топ». Опыт по­след­не­го от­бо­ра фи­на­ли­стов при­внёс в ред­кол­ле­гию — кро­ме жар­ко­го об­су­жде­ния и ка­те­го­ри­че­ских за­яв­ле­ний — по­ни­ма­ние, что эпи­тет «луч­ший», и уж тем бо­лее фра­за «луч­шая ки­рил­ли­ца», зву­чит край­не субъ­ек­тив­но и вы­со­ко­мер­но. «Луч­шее» не­про­из­воль­но тре­бу­ет по­лю­са «худ­шее», воз­бу­жда­ет со­мне­ния («до­ста­точ­но ли луч­шее?») и тре­бу­ет срав­не­ния «луч­ше, чем...». Да­бы из­бе­жать этих про­ти­во­ре­чий, мы со­сре­до­то­чи­лись на про­фес­си­о­наль­ном ин­те­ре­се к са­мо­му пред­ме­ту — шриф­ту как яв­ле­нию.

Сре­ди пред­став­лен­ных ни­же ра­бот есть шриф­ты-со­бы­тия, шриф­ты-па­ра­док­сы, шриф­ты-нео­фи­ты, шриф­ты-ве­те­ра­ны, шриф­ты-ма­ни­фе­сты, но объ­еди­ня­ет их клю­че­вой по­вод — же­ла­ние об­су­дить, рас­смот­реть, про­ве­рить в ра­бо­те и пред­ло­жить на суд чи­та­те­ля. В ито­ге бы­ли вы­бра­ны те шриф­ты, о ко­то­рых, на взгляд ре­дак­ции и ред­кол­ле­гии, есть смысл по­го­во­рить, — про­ек­ты, ко­то­рые ста­ли опре­делён­ным пре­це­ден­том по мне­нию на­блю­да­те­лей.

Из все­го мно­го­об­ра­зия шриф­тов с ки­рил­ли­цей про­шло­го го­да в пред­ва­ри­тель­ный от­бор по­па­ли 39 ра­бот. Од­на­ко, по на­шим на­блю­де­ни­ям, про­из­во­ди­тель­ность шриф­то­во­го це­ха для ши­ро­кой ауди­то­рии (не­смот­ря на уве­ли­че­ние ко­ли­че­ства шриф­то­вых ди­зай­не­ров) в про­шлом го­ду ед­ва ли вы­рос­ла. Усло­вия от­бо­ра лонг-ли­ста оста­лись не­из­мен­ны­ми: шрифт дол­жен со­дер­жать на­бор ки­рил­ли­че­ских зна­ков, пра­во на его ис­поль­зо­ва­ние долж­но быть до­ступ­но для при­об­ре­те­ния лю­бо­му же­ла­ю­ще­му, а да­та вы­пус­ка — не ра­нее ян­ва­ря и не по­зд­нее де­ка­бря 2015 го­да. Итак, 10 из 39 пе­ред ва­ми.

BazaArt

Ак­ци­дент­ный шрифт BazaArt был со­здан в 2013 го­ду для при­ло­же­ния Art рос­сий­ской ре­дак­ции жур­на­ла о мо­де Harper’s Bazaar (из­да­тель­ский дом Sanoma Independent Media). Это тот слу­чай, ко­гда шрифт, сде­лан­ный по за­ка­зу, экс­клю­зив­но при­ме­ня­ет­ся не­сколь­ко лет из­да­тель­ством, а за­тем пра­во на его ис­поль­зо­ва­ние вы­хо­дит в пуб­лич­ную про­да­жу. По по­доб­но­му сце­на­рию в 2014 го­ду был вы­пу­щен Domaine Sans Display Кри­са Со­вер­сби (Kris Sowersby) схо­жей эсте­ти­ки, ко­то­рый де­бю­ти­ро­вал в при­ло­же­нии New York Magazine Fashion Spring.

Ве­ро­ят­но, если по­пы­тать­ся вы­яс­нить, ка­кие шриф­ты в со­зна­нии ря­до­во­го по­тре­би­те­ля букв (не ди­зай­не­ра) счи­та­ют­ся кра­си­вы­ми, то имен­н­но та­кие шриф­ты мак­си­маль­но по­дой­дут для по­доб­ной ха­рак­те­ри­сти­ки. Ак­тив­ный кон­траст в со­че­та­нии с изящ­ны­м ро­счер­ко­м да­ют бес­про­иг­рыш­ное зри­тель­ное пе­ре­жи­ва­ние, будь то не­мец­кая фрак­ту­ра или на­ряд­ные кур­си­вы Кэз­ло­на.

С кон­ца XVIII ве­ка мак­си­маль­ный кон­траст стал стра­стью пу­ан­со­ни­стов и пе­чат­ни­ков, в по­го­не за тон­ким штри­хом со­вер­шен­ство­ва­лись тех­но­ло­гии и от­ли­ва­лись луч­шие сор­та бу­ма­ги. В на­ши дни вы­со­кий кон­траст в ти­по­гра­фи­ке стал не­отъ­ем­ле­мым эле­мен­том ин­ду­стрии мо­ды, ас­со­ци­и­ру­ясь с изыс­ком и эле­гант­ны­ми ма­не­ра­ми. Как пра­ви­ло, со сти­ли­сти­кой fashion ди­зай­не­ры при­вык­ли справ­лять­ся c по­мо­щью но­во­стиль­ных или ан­гло-шот­ланд­ских ан­тикв или же ис­поль­зуя шриф­ты с тон­ки­ми гео­мет­ри­че­ски­ми фор­ма­ми и эле­мен­та­ми ар-де­ко.

Ав­тор BazaArt иг­ра­ючи (эта ха­рак­те­ри­сти­ка под­хо­дит ко мно­гим ра­бо­там Юрия Гор­до­на) под­клю­ча­ет все па­ра­мет­ры: кон­траст, гео­мет­рич­ную утон­чён­ность, мо­ти­вы ти­по­гра­фи­ки 30-х. За счёт ва­ри­а­ций зна­ков — от уз­ких до ши­ро­ких с вы­ве­ден­ны­ми цир­ку­лем сво­ша­ми — ти­по­гра­фу пред­ла­га­ет­ся в каж­дом сло­ве на­хо­дить но­вые ком­би­на­ции. Каж­дая со­бран­ная та­ким об­ра­зом фра­за ста­но­вит­ся уни­каль­ной за счёт ва­ри­а­ций со­че­та­ния штри­хов.

BazaArt устро­ен так, что пе­ре­клю­че­ние ре­ги­стров меж­ду строч­ны­ми и про­пис­ны­ми зна­ка­ми мож­но ис­поль­зо­вать не столь­ко для обо­зна­че­ния на­ча­ла пред­ло­же­ния или имён соб­ствен­ных, сколь­ко для ин­то­ни­ро­ва­ния (ис­поль­зуя кла­ви­шу Shift как пе­даль фор­те­пи­а­но), фак­ти­че­ски по­лу­чая на­бор юни­кей­сом. При этом в кас­се шриф­та (че­рез па­лит­ру Glyphs) мож­но вы­брать ещё не­сколь­ко раз­лич­ных форм и про­пор­ций, вы­стра­и­вая вруч­ную не­об­хо­ди­мый ритм.

Строч­ные зна­ки име­ют ед­ва за­мет­ные вы­нос­ные эле­мен­ты, что вно­сит раз­но­об­ра­зие в вер­ти­каль­ный ритм на­бо­ра. Ки­рил­ли­ца в та­ком ис­пол­не­нии (и в сме­ше­нии форм обо­их ре­ги­стров) не толь­ко не усту­па­ет в пла­сти­ке и ха­рак­те­ре ла­ти­ни­це, но и обо­га­ща­ет её. Здесь мож­но най­ти как ком­пли­мен­ты ис­то­ри­че­ским фор­мам в бук­вах б, К, Ц, Щ, Э, Я, ко­то­рые раз­ви­ва­ют и уси­ли­ва­ют об­щую гра­фи­че­скую идею, так и ряд ки­рил­ли­че­ских ли­га­ту­р.

DIN 2014

Ис­то­рия шриф­та DIN на­чи­на­ет­ся в 1905 го­ду, ко­гда управ­ле­ние Ко­ро­лев­ски­ми прус­ски­ми же­лез­ны­ми до­ро­га­ми (Königlich Preußische Eisenbahn-Verwaltung) ре­ши­ло при­ве­сти к еди­но­му стан­дар­ту все над­пи­си на то­вар­ных ва­го­нах. Так по­явил­ся про­стой гео­мет­рич­ный шрифт, вы­чер­чен­ный по мо­дуль­ной сет­ке, ко­то­рый бы­ло не­слож­но вос­про­из­во­дить на ме­стах при по­мо­щи тра­фа­ре­та или от ру­ки. Поз­же он был адап­ти­ро­ван и для всех вы­ве­сок с на­зва­ни­я­ми же­лез­но­до­рож­ных стан­ций. По­сле по­ра­же­ния в Пер­вой ми­ро­вой вой­не пе­ред ру­ко­вод­ством Вей­мар­ской рес­пуб­ли­ки (в со­став ко­то­рой в 1918 го­ду во­шла Прус­сия) сто­я­ла за­да­ча объ­еди­не­ния раз­роз­нен­ных гер­ман­ских зе­мель, и клю­че­вую роль в этом от­во­ди­ли еди­ной транс­порт­ной си­сте­ме — Го­су­дар­ствен­ной же­лез­ной до­ро­ге (Deutsche Reichsbahn). Уни­фи­ка­ция и стан­дар­ти­за­ция име­ли и фи­нан­со­вое об­ос­но­ва­ние, осо­бен­но важ­ное для ослаб­лен­ной по­сле­во­ен­ной эко­но­ми­ки.

Как от­ме­ча­ет Аль­берт Ян Пол (Albert-Jan Pool), ис­сле­до­ва­тель ис­то­рии DIN и ав­тор са­мой из­вест­ной его циф­ро­вой вер­сии FF DIN, глав­ную роль в рас­про­стра­не­нии это­го шриф­та сы­грал Не­мец­кий ин­сти­тут по стан­дар­ти­за­ции (Deutsches Institut für Normung), осно­ван­ный в 1917 го­ду в Бер­ли­не. Со­труд­ник ин­сти­ту­та Валь­тер Порт­сманн (Walter Porstmann), изоб­ре­та­тель фор­ма­та бу­ма­ги А-се­рии, ка­кое-то вре­мя за­ни­мал­ся раз­ра­бот­кой «еди­но­го ал­фа­ви­та» для всех язы­ков и стран, со­сто­я­ще­го толь­ко из строч­ных букв. Ко­ми­тет ин­сти­ту­та вос­поль­зо­вал­ся эти­ми на­ра­бот­ка­ми, од­на­ко за осно­ву ри­су­нка букв и об­щей кон­цеп­ции бы­ли взя­ты не эс­ки­зы Порт­сман­на, а те са­мые над­пи­си Прус­ской ко­ро­лев­ской же­лез­ной до­ро­ги. Шрифт DIN 1451 был вы­пу­щен в Гер­ма­нии в са­мом на­ча­ле 1930-х и ис­поль­зо­вал­ся в оформ­ле­нии до­рож­ных зна­ков, си­стем на­ви­га­ции и го­род­ских ука­за­те­лей.

В циф­ро­вом ми­ре на ру­бе­же 2000-х, ко­гда истёк охран­ный срок ав­тор­ских прав на шриф­ты DIN 1451, про­из­во­ди­те­ли раз­ных стран на­ча­ли из­го­тав­ли­вать свои вер­сии этой гар­ни­ту­ры. Elsner+Flake, FontFont, Linotype, ParaType, Parachute, URW++ — в раз­ных шриф­то­вых биб­лио­те­ках мож­но най­ти свой соб­ствен­ный DIN. Это на­по­ми­на­ло гон­ку во­ору­же­ний: каж­дое но­вое се­мей­ство уста­нав­ли­ва­ло ре­кор­ды по на­чер­та­ни­я­ми и ко­ли­че­ству под­дер­жи­ва­е­мых си­стем пись­мен­но­сти.

Ки­рил­ли­че­ский DIN су­ще­ство­вал в биб­лио­те­ке ком­па­нии «Па­ра­Тайп» с 1997 го­да. Это бы­ла вер­сия DIN Condensed, со­здан­ная Та­ги­ром Са­фа­е­вым на осно­ве ри­сун­ков уз­ко­го на­чер­та­ния ком­па­нии Linotype. В 2012 го­ду по­явил­ся DIN PT, спро­ек­ти­ро­ван­ный Дмит­ри­ем Кир­са­но­вым в ше­сти на­чер­та­ни­ях. И, на­ко­нец, в 2015 го­ду «Па­ра­Тайп» вы­пу­стил ещё од­ну вер­сию меж­ду­на­род­но­го бест­сел­ле­ра с ин­дек­сом 2014, на этот раз спро­ек­ти­ро­ван­ную Ва­си­ли­ем Би­рю­ко­вым.

При срав­не­нии DIN 2014 с пер­во­ис­точ­ни­ком об­на­ру­жи­ва­ет­ся ряд от­ли­чий в по­стро­е­нии форм зна­ков: круг­лые про­пис­ные на­ри­со­ва­ны мяг­че и «круг­лее», что от­ча­сти от­да­ля­ет их от ис­ход­ных «ин­же­нер­ных» прин­ци­пов. Ещё даль­ше от кон­струк­ций про­то­ти­па на­хо­дят­ся уз­кие на­чер­та­ния DIN 2014, ко­то­рые по­лу­че­ны ме­то­дом сжа­тия нор­маль­ных на­чер­та­ний, при­том что в уз­ких на­чер­та­ни­ях ори­ги­наль­но­го DIN ме­ня­ет­ся сам ске­лет зна­ков: апер­ту­ра ста­но­вит­ся мень­ше, зна­ки об­ре­та­ют боль­шую гео­мет­рич­ность, а тер­ми­на­лы за­кры­ва­ют­ся го­ри­зон­таль­но. Впро­чем, как ска­за­но в опи­са­нии, «DIN 2014 — со­вре­мен­ная ин­тер­пре­та­ция из­вест­но­го шриф­та DIN», а сте­пень ин­тер­пре­та­ции — де­ло су­гу­бо ав­тор­ское.

При срав­не­нии ки­рил­ли­цы в трёх шриф­тах — FF DIN, DIN 2014 и PF DIN Text — мож­но от­ме­тить от­но­си­тель­ную ней­траль­ность ре­ше­ний в пер­вых двух шриф­тах (хо­тя та­кие прин­ци­пи­аль­ные фор­мы, как б, Ж, ж, К, к, Ч, ч, най­де­ны в DIN 2014 уда­чнее). Удив­ля­ет же по­ра­зи­тель­ная не­точ­ность фор­м ки­рил­ли­че­ских зна­ков в шриф­те PF DIN Text ком­па­нии Parachute, ко­то­рый успел по­лу­чить ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние на рос­сий­ском рын­ке.

В на­клон­ных на­чер­та­ни­ях DIN 2014 есть аль­тер­на­тив­ные кур­сив­ные кон­струк­ции не­ко­то­рых зна­ков, ко­то­рые под­клю­ча­ют­ся с по­мо­щью од­но­го из сти­ли­сти­че­ских на­бо­ров. Их при­ме­не­ние осо­бен­но ощу­ти­мо в ки­рил­ли­це, где фор­му ме­ня­ют сра­зу один­на­дцать зна­ков и на­бор за­мет­но от­ли­ча­ет­ся от ис­ход­но­го, то­гда как в ла­ти­ни­це по­доб­ная за­ме­на воз­мож­на все­го в двух бук­вах — а, e. В со­став всех на­чер­та­ний это­го шриф­та вклю­че­ны та­блич­ные и про­пор­ци­о­наль­ные циф­ры, над­строч­ные и под­строч­ные ин­дек­сы, дро­би и пик­то­грам­мы.

Graphik

Из­на­чаль­но Graphik раз­ра­ба­ты­вал­ся Кри­сти­а­ном Швар­цем (Christian Schwartz) для фир­мен­но­го сти­ля его соб­ствен­ной сту­дии Schwartzco Inc., по­сле че­го шрифт успеш­но ис­поль­зо­вал­ся в жур­на­ле Condé Nast Portfolio, за­тем со­став его на­чер­та­ний был рас­ши­рен, и гар­ни­ту­ра по­яви­лась в ма­ке­тах жур­на­лов Wallpaper* и Т (в со­ста­ве The New York Times).

Graphik про­из­во­дит впе­чат­ле­ние уни­вер­саль­но­го ра­бо­че­го ин­стру­мен­та без от­вле­ка­ю­щих вни­ма­ние де­та­лей. Это ней­траль­ный иг­ро­к, ко­то­рый спа­са­ет ма­кет от «Гель­ве­ти­ки», но не рас­тво­ря­ет­ся в ря­ду без­ли­ких по­до­бий. У шриф­та яс­ные, спо­кой­ные, за­кры­тые фор­мы, тща­тель­но вы­ве­рен­ный ритм, раз­ви­тая си­сте­ма на­чер­та­ний (от Thin до Super). Шрифт убе­ди­тель­но ра­бо­та­ет как в мел­ких кеглях жур­наль­ных сно­сок, так и в круп­ных пла­кат­ных ре­ше­ни­ях. При­ме­ча­тель­но, что при уве­ли­че­нии мас­сы зна­ков оч­ко шриф­та остаёт­ся не­из­мен­ным, что весь­ма прак­тич­но при ра­бо­те со слож­ны­ми, мно­го­ком­по­нент­ны­ми ма­ке­та­ми, в ко­то­рых со­че­та­ют­ся од­но­вре­мен­но не­сколь­ко на­чер­та­ний.

В осно­ве об­ра­за Graphik’a це­лый ря­д ис­то­ри­че­ских про­то­ти­пов: от ма­ло­из­вест­ных гро­те­сков до швей­цар­ско­го лет­те­рин­га на­ча­ла и се­ре­ди­ны XX ве­ка. Свет­лые и нор­маль­ные на­чер­та­ния мо­гут на­по­мнить о ме­нее рас­про­странён­ных со­вре­мен­ни­ках шриф­тов Futura, Helvetica и Univers: Neuzeit Grotesk, Folio, Recta и Maxima. В сверх­жир­ных на­чер­та­ни­ях, как от­ме­ча­ет­ся в опи­са­нии шриф­та, мож­но про­сле­дить фор­мы шриф­та Па­у­ля Рен­не­ра Plak, гро­те­ска, ко­то­рый со­зда­вал­ся для пе­ча­ти в круп­ном кегле де­ре­вян­ны­ми ли­те­ра­ми. Ко­гда-то Plak по­вли­ял на жир­ные на­чер­та­ния «Фу­ту­ры», но в срав­не­нии с на­чер­та­ни­я­ми Graphik’a у не­го ме­нее од­но­род­ные фор­мы зна­ков и срав­ни­тель­но ши­ро­кие про­пор­ции.

К осо­бен­но­стям это­го шриф­та мож­но от­не­сти тон­кое сме­ше­ние при­зна­ков не­огро­те­сков и гео­мет­ри­че­ских гро­те­сков. Здесь есть ха­рак­тер­ные для не­огро­те­сков мак­си­маль­ная за­кры­тость зна­ков и слег­ка оквад­ра­чен­ное вну­трен­нее бе­лое. При этом про­пис­ные зна­ки не стре­мят­ся к аб­со­лют­ной «швей­цар­ской» рав­но­ши­рин­но­сти, со­хра­няя па­мять (как Futura или Neuzeit Grotesk) о клас­си­че­ских тра­я­но­вых про­пор­ци­ях (по­чти круг­лые О, С, G, за­ужен­ные В, E, F, L, R). В то же вре­мя про­пис­ные зна­ки жир­ных на­чер­та­ний ли­ше­ны этой осо­бен­но­сти и прак­ти­че­ски рав­ны по ши­ри­не. В сти­ли­сти­че­ских на­бо­рах здесь мож­но най­ти аль­тер­на­тив­ные гео­мет­рич­ные кон­струк­ции: од­но­част­ную a и кре­сто­об­раз­ную t.

Про­пор­ции строч­ных зна­ков ки­рил­ли­цы Graphik’a в срав­не­нии с ла­ти­ни­цей вы­гля­дят слег­ка за­ужен­ны­ми, что ме­ня­ет об­раз на­бо­ра. Если ла­ти­ни­ца в нор­маль­ных на­чер­та­ни­ях это­го гро­те­ска вы­ра­зи­тель­но округ­лая, то ки­рил­ли­ца сде­ла­на бо­лее ком­пакт­ной и ней­траль­ной. Се­мей­ство Graphik вклю­ча­ет в се­бя де­вя­ть на­сы­щен­но­стей с на­клон­ны­ми на­чер­та­ни­я­ми — все­го 18. Здесь най­дут­ся про­пис­ные и ги­брид­ные циф­ры (та­кие циф­ры об­ла­да­ют сме­шан­ны­ми ха­рак­те­ри­сти­ка­ми, они слег­ка сви­са­ют, как ста­ро­стиль­ные циф­ры, а по вы­со­те при­мер­но с ка­пи­тель­), а так­же ин­дек­сы и ариф­ме­ти­че­ские зна­ки.

Greta Sans Pro

Greta Sans Pro — тон­ко спро­ек­ти­ро­ван­ный гу­ма­ни­сти­че­ский гро­теск с от­кры­той апер­ту­рой зна­ков, за­мет­ной ди­на­ми­кой штри­ха и лёг­ким кон­трас­том, раз­но­ши­рин­ны­ми про­пис­ны­ми, а так­же на­сто­я­щи­ми, под­чёрк­ну­то ди­на­мич­ны­ми кур­си­ва­ми. Greta Sans Pro вы­пу­ще­н в экс­тра­ор­ди­нар­но ши­ро­ком спек­тре на­чер­та­ний: в каж­дом из сти­лей Compressed, Condensed, Normal, Extended со­дер­жит­ся в сред­нем по де­сять на­сы­щен­но­стей с со­от­вет­ству­ю­щи­ми кур­си­ва­ми, что даёт в об­щей сум­ме 80 на­чер­та­ний. Здесь уже не при­хо­дит­ся го­во­рить, для че­го пред­на­зна­чен этот шрифт, — по­хо­же, что он все­при­ме­ним.

Каж­дое на­чер­та­ние вклю­ча­ет в се­бя де­вять ви­дов цифр: по умол­ча­нию уста­нов­ле­ны про­пор­ци­о­наль­ные ма­юс­куль­ные циф­ры, но в кас­се так­же най­дут­ся как про­пор­ци­о­наль­ные ми­ну­скуль­ные циф­ры, так и все ти­пы та­блич­ных цифр, инд­ек­сы и ка­пи­тель­ные циф­ры и пик­то­грам­мы.

В пуб­ли­ка­ции об устрой­стве се­мей­ства Greta Sans Пе­тер Би­лак от­ме­ча­ет ар­хи­тек­тур­ный под­ход к пла­ни­ро­ва­нию всей си­сте­мы вза­и­мо­от­но­ше­ний меж­ду на­чер­та­ни­я­ми, прин­ци­пы ко­то­ро­го он по­черп­нул (ещё бу­ду­чи сту­ден­том) из струк­ту­ры си­сте­мы Univers Ад­ри­а­на Фру­ти­ге­ра. Ар­хи­тек­тур­ный под­ход, по Би­ла­ку, за­клю­ча­ет­ся в пред­ва­ри­тель­ном ис­сле­до­ва­нии всех по­гра­нич­ных на­чер­та­ний, в про­ри­сов­ке форм зна­ков в экс­тре­маль­ных со­сто­я­ни­ях (от са­мо­го уз­ко­го и свет­ло­го на­чер­та­ния до са­мо­го ши­ро­ко­го и жир­но­го) и вы­стра­и­ва­нии на осно­ве это­го пла­на ди­зайн-про­стран­ства с за­ра­нее опре­делён­ны­ми экс­тре­му­ма­ми. Та­кой под­ход прин­ци­пи­аль­но от­ли­ча­ет­ся от ди­зай­на, ко­то­рый Би­лак (вслед за му­зы­кан­том Брай­а­ном Ино) на­зы­ва­ет «ра­бо­той са­дов­ни­ка», ко­гда си­сте­ма вы­рас­та­ет из ма­ло­го, как рас­те­ние из зер­на. На­при­мер, дру­гая его из­вест­ная гар­ни­ту­ра Fedra рас­ши­ря­лась имен­но так, от ба­зо­вых на­чер­та­ний по од­ной оси к бо­лее на­сы­щен­ным и раз­но­ши­рин­ным ва­ри­ан­там.

Greta Sans — гиб­кая шриф­то­вая си­сте­ма, и это вид­но по то­му, как Би­лак ва­рьи­ру­ет кон­струк­ции букв в не­ко­то­рых на­чер­та­ни­ях. Он из­бе­га­ет фор­маль­ной ин­тер­по­ля­ции и все­гда сле­дит за тем, что про­ис­хо­дит с бук­ва­ми на том или ином эта­пе. На­при­мер, в са­мых свет­лых на­чер­та­ни­ях точ­ка над i на­ри­со­ва­на не круг­лой, а пря­мо­уголь­ной, что­бы со­хра­нить её мас­су. По оси ши­рин в са­мых уз­ких на­чер­та­ни­ях дву­част­ные g и а упро­ща­ют­ся в од­но­част­ные и тем са­мым из­бе­га­ют дра­ма­тич­но­го стис­ки­ва­ния в од­ну не­чи­та­е­мую чёр­ную фор­му. То же са­мое про­ис­хо­дит, на­при­мер, и со зна­ком $ — здесь вер­ти­каль­ный штри­х в уз­ких и жир­ных на­чер­та­ни­ях пре­ры­ва­ет­ся, не про­ни­кая в се­ре­ди­ну бе­ло­го.

На­ко­нец, важ­но от­ме­тить оп­ти­че­ские ком­пен­са­ции и ва­ри­а­тив­ный кер­нинг в раз­ных на­чер­та­ни­ях. Сверх­свет­лые и очень жир­ные на­чер­та­ния спро­ек­ти­ро­ва­ны для ис­поль­зо­ва­ния в круп­ных кеглях, и апро­ши в них сде­ла­ны ком­пакт­нее, чем в ре­гу­ляр­ном на­чер­та­нии. Та­кие раз­ви­тые по сти­лям и на­чер­та­ни­ям се­мьи, как Greta Sans, — ред­кость для про­ек­тов с ки­рил­ли­цей, что даёт это­му шриф­ту не­ос­по­ри­мое пре­иму­ще­ство на рын­ке.

Kazimir

Kazimir — один из при­ме­ров ав­тор­ской ин­тер­пре­та­ции, или, точ­нее, ав­тор­ской ре­ак­ции, на ти­по­гра­фи­ку от­дель­но взя­то­го пе­ри­о­да. Это по­пыт­ка пе­ре­осмыс­ле­ния ря­да оте­че­ствен­ных шриф­тов кон­ца XIX и на­ча­ла XX ве­ка, вхо­дя­щих в об­раз­ное яд­ро до­ре­во­лю­ци­он­ной ти­по­гра­фи­ки. По­доб­ные шриф­ты ис­поль­зо­ва­лись для на­бо­ра мно­го­ти­раж­ных ве­щей: по­пу­ляр­ных га­зет, не­до­ро­гих книг, бро­шюр и про­чих по­все­днев­ных ме­ло­чей. Как от­ме­ча­ют ав­то­ры, гар­ни­ту­ра со­зда­на под вли­я­ни­ем ти­по­гра­фи­ки кни­ги «Ис­то­рия рус­ской сло­вес­но­сти» П. Н. По­ле­во­го (из­да­тель­ство А.Ф. Марк­са, 1900).

Шриф­ты, по­доб­ные это­му, поз­же вой­дут в се­рию «Обык­но­вен­ная», ко­то­рая по­яви­лась как след­ствие стан­дар­ти­за­ции по­ли­гра­фи­че­ско­го хо­зяй­ства СССР в 1930-х го­дах. Груп­па со­сто­я­ла из се­ми раз­ных гар­ни­тур, прак­ти­че­ски все они бы­ли про­из­ве­де­ны сло­во­лит­ней Оси­па Ле­ма­на. Эти шриф­ты об­ла­да­ли сход­ны­ми при­зна­ка­ми, по ко­то­рым их мож­но от­не­сти к груп­пе шот­ланд­ских ан­тикв. В се­ре­ди­не XX ве­ка раз­ные вер­сии Обык­но­вен­ной гар­ни­ту­ры при­ме­ня­лись при на­бо­ре как книж­ной про­дук­ции, так и пе­ри­о­ди­ки.

В основ­ных на­чер­та­ни­ях Kazimir’a (не­льзя не от­ме­тить удач­но вы­бран­ное на­зва­ние, до­пол­ня­ю­щее и под­чёр­ки­ва­ю­щее най­ден­ный об­раз) бо­лее сдер­жан в де­та­лях и по фор­маль­ным при­зна­кам со­че­та­ет в се­бе осо­бен­но­сти шот­ланд­ских и но­во­стиль­ных ан­ти­кв. Вот не­ко­то­рые из этих при­зна­ков: ров­ный ритм, вер­ти­каль­ный кон­траст, при­ми­тив­ные за­сеч­ки, рав­но­ши­рин­ные про­пис­ные. Осо­бен­но уз­ки­ми ка­жут­ся про­пис­ные бук­вы, но длин­ные и тон­кие за­сеч­ки ком­пен­си­ру­ют это впе­чат­ле­ние, как бы рас­тя­ги­вая чёр­ную фор­му по стро­ке. Па­ру каж­до­му из ше­сти пря­мых на­чер­та­ни­й «Ка­зи­ми­ра» со­став­ля­ют до­воль­но ши­ро­кие округ­лые кур­си­вы с не­боль­шим уг­лом на­кло­на.

Ори­ги­наль­ные осо­бен­но­сти это­го шриф­та скры­ва­ют­ся в спро­ек­ти­ро­ван­ном до­пол­ни­тель­но сти­ли­сти­че­ском на­бо­ре, на­зван­ном Irregular. Этот «не­обык­но­вен­ный» ком­плект зна­ков пред­ла­га­ет поль­зо­ва­те­лю за­дей­ство­вать аль­тер­на­тив­ные фор­мы, от­ли­ча­ю­щи­е­ся от основ­но­го на­чер­та­ния как гра­фи­кой, так и про­пор­ци­я­ми. Здесь есть щед­ро рас­ши­рен­ные круг­лые зна­ки, ряд букв уз­ких, бук­валь­но сдав­лен­ных, и, на­ко­нец, экс­пе­ри­мен­таль­ные кон­струк­ции ла­тин­ских и ки­рил­ли­че­ских гра­фем. Мно­гие фор­мы «не­обык­но­вен­ных» строч­ных букв экс­тра­ва­гант­ны. Часть из них име­ют ис­то­ри­че­скую осно­ву, на­при­мер, трёх­но­гая т и бук­ва щ с языч­ком по­се­ре­ди­не. Ряд зна­ков аб­со­лют­но фан­та­зи­ен, на­при­мер t с на­вер­ши­ем в фор­ме ла­сточ­ки­но­го хво­ста (по­за­им­ство­ван­но­го у бук­вы ф из ре­гу­ляр­но­го на­бо­ра), за­кру­чен­ные кап­ли f и j, й с пе­ревёр­ну­той крат­кой или k с за­кры­тым го­ри­зон­таль­но вер­хом. Это лишь не­боль­шая часть всех фо­ку­сов, на ко­то­рые спо­со­бен «Ка­зи­мир».

Осо­бен­ность этой иг­ры за­клю­ча­ет­ся в том, что она при­ме­ни­ма не толь­ко для ак­ци­дент­но­го на­бо­ра, но и для на­бо­ра тек­сто­в сред­ней дли­ны (же­ла­тель­но не ни­же 14-го кегля). Та­ким об­ра­зом, вы­бор то­го или ино­го комп­лек­та зна­ков да­ёт воз­мож­ность ме­нять ин­то­на­цию тек­ста с раз­ме­рен­ной на «ди­кую», как её на­зы­ва­ют ав­то­ры. Шриф­том мож­но поль­зо­вать­ся как с по­мо­щью функ­ций OpenType, так и вы­би­рая зна­ки вруч­ную из па­лит­ры гли­фов, если речь идёт о не­боль­ших за­го­лов­ках.

Вы­пуск тек­сто­вой вер­сии (Kazimir Text) за­пла­ни­ро­ван на 2016 год.

Marco

По­яв­ле­ние ста­ро­стиль­ной ан­ти­к­вы с ки­рил­ли­цей — со­бы­тие, ми­мо ко­то­ро­го слож­но прой­ти по оче­вид­ным со­об­ра­же­ни­ям. Ди­зай­не­ры и ти­по­гра­фы не пре­кра­ща­ют об­ра­щать вни­ма­ние шриф­то­ви­ков на де­фи­цит тек­сто­вых ан­тикв с убе­ди­тель­ным ри­сун­ком зна­ков и вы­ве­рен­ным рит­мом стро­ки. То­ши Ома­га­ри, ав­тор Marco, пред­ла­га­ет своё ре­ше­ние. В ан­но­та­ции про­ек­та он об­ра­ща­ет­ся к ита­льян­ской тра­ди­ции XV сто­ле­тия и пе­ре­но­сит нас в Мек­ку кни­го­пе­ча­та­ния — Ве­не­цию с её ге­ро­я­ми Ни­ко­ла­сом Йен­со­ном и Аль­дом Ма­ну­ци­ем.

достаточно крупным «брюшком»; у складно построенной g явно редуцированна средняя часть; а высота строчных знаков, в дань современной типографике, заметно завышена по отношению к прописным. Ключевые же признаки «венецианцев» — динамика осей овалов, подчёркнутая дуктальность форм, ассиметричные засечки, заметно выгнутые правые стойки в h, n, m, лёгкий рукописный наклон, благородные разноширинные пропорции прописных знаков — всё это убедительно представлено в шрифте. Кроме того, Marco сделан с характерным подрагиванием контура, которое передаёт ощущение старого книгопечатного станка.

Од­на­ко это не бук­валь­ная ис­то­ри­че­ская ре­кон­струк­ция. Marco остаёт­ся на под­чёрк­ну­той ди­стан­ции в пять­сот лет от сво­их ве­не­ци­ан­ских про­об­ра­зов. Та­кой эф­фект до­сти­га­ет­ся за счёт бо­лее ре­гу­ляр­ных гра­фи­че­ских ре­ше­ний и из­ме­не­ния кон­струк­ций клю­че­вых зна­ков: е име­ет пря­мой со­еди­ни­тель­ный штрих и до­воль­но круп­ный «глаз» (а на ме­сте ха­рак­тер­но­го «клю­ви­ка» мы ви­дим обрат­ное яв­ле­ние — штрих по­до­бран), в бук­ве а рас­по­знаёт­ся до­ста­точ­но круп­ное «брюш­ко», у склад­но на­ри­со­ван­ной g яв­но упро­ще­на сред­няя часть, а вы­со­та строч­ных зна­ков, в дань со­вре­мен­ной ти­по­гра­фи­ке, за­мет­но за­вы­ше­на по от­но­ше­нию к про­пис­ным. Клю­че­вые же при­зна­ки «ве­не­ци­ан­цев»: ди­на­ми­ка осей ова­лов, под­чёрк­ну­тая дук­таль­ность форм, ас­им­мет­рич­ные за­сеч­ки, за­мет­но вы­гну­тые пра­вые стой­ки в h, n, m, лёг­кий ру­ко­пис­ный на­клон, бла­го­род­ные раз­но­ши­рин­ные про­пор­ции про­пис­ных зна­ков — всё это здесь пред­став­ле­но. Кро­ме то­го, Marco сде­лан с ха­рак­тер­ным по­дра­ги­ва­ни­ем кон­ту­ра, ко­то­рое пе­ре­даёт ощу­ще­ние от­тис­ка ста­ро­го кни­го­пе­чат­но­го стан­ка.

Го­во­ря о кон­ту­рах, важ­но от­ме­тить кро­пот­ли­вость, с ко­то­рой ав­тор от­но­сит­ся к де­та­лям. Об этом сви­де­тель­ству­ют не­боль­шие сре­зы в аси­ммет­рич­ных за­сеч­ках и тер­ми­на­лах, слож­ные фор­мы го­ри­зон­таль­ных штри­хов с диа­го­наль­ным из­ги­бом. До­бить­ся по­доб­но­го ощу­ще­ния от циф­ро­во­го шриф­та не­про­сто: важ­но не толь­ко об­ла­дать чут­ко­стью и по­ни­мать кал­ли­гра­фи­че­скую тра­ди­цию, но и по­сто­ян­но ва­рьи­ро­вать по­ве­де­ние кри­вых, со­хра­няя при этом кон­троль над мно­же­ством де­та­лей. Если всё это ум­но­жить на щед­рое ко­ли­че­ство зна­ков (1900 гли­фов в каж­дом из трёх на­чер­та­ни­й) с не ме­нее при­хот­ли­вы­ми кур­си­ва­ми со сво­ша­ми, кон­це­вы­ми зна­ка­ми и кон­текст­ны­ми аль­тер­на­ти­ва­ми плюс учесть ка­пи­те­ль и не­сколь­ко на­бо­ров цифр для трёх си­стем пись­мен­но­сти (ла­тин­ская, гре­че­ская и ки­рил­лов­ская), то за­слу­ги ди­зай­не­ра бу­дет слож­но пре­уве­ли­чить.

Си­сте­ма на­чер­та­ний и вы­бор на­сы­щен­но­стей гар­ни­ту­ры пред­по­ла­га­ют не­ко­то­рые огра­ни­че­ния в его при­ме­не­нии. Marco мож­но с лёг­ко­стью пред­ста­вить в книж­ном на­бо­ре, причём на­чи­ная со срав­ни­тель­но не­боль­шо­го раз­ме­ра: в седь­мом кегле со­хра­ня­ет­ся раз­бор­чи­вость стро­ки и лёг­кость вос­при­я­тия тек­ста. Од­на­ко при вы­бо­ре бу­ма­ги сто­ит учи­ты­вать, что ре­гу­ляр­ное на­чер­та­ние до­ста­точ­но плот­ное и не по­след­нюю роль бу­дет иг­рать рас­тис­ки­ва­ние крас­ки, от­че­го пух­лые сор­та бу­ма­ги мо­гут дать не­ожи­дан­но тём­ный на­бор. В свя­зи с этим по­яв­ля­ет­ся не­боль­шое ра­зо­ча­ро­ва­ние, что в на­чер­та­ни­ях от­сут­ству­ют бо­лее свет­лые сти­ли.

В опи­са­нии про­ек­та го­во­рит­ся, что бла­го­да­ря осо­бен­но­стям ди­на­ми­ки зна­ков, уме­рен­но­му кон­трас­ту и бла­го­ра­зум­ным про­пор­ци­ям Marco хо­ро­шо ра­бо­та­ет в на­бо­ре длин­ных тек­стов. В этом лег­ко убе­дить­ся: взгляд стре­мит­ся по стро­ке, ком­форт­но пре­одо­ле­вая боль­шие объ­ё­мы тек­ста. При этом ритм на­бо­ра (как в ла­тин­ской, так и в ки­рил­ли­че­ской ча­сти) хо­ро­шо сба­лан­си­ро­ван и даёт рав­но­мер­ную ткань на­бо­ра.

Parmigiano

По­ми­мо про­чих та­лан­тов, Джам­бат­ти­ста Бо­до­ни (1740–1813) был из­ве­стен как не­у­то­ми­мый ис­сле­до­ва­те­ль ва­ри­а­тив­но­сти од­ной и той же фор­мы бук­вы в за­ви­си­мо­сти от ти­по­гра­фи­че­ской за­да­чи. Сво­бо­да и не­за­ви­си­мость от книж­но­го рын­ка, на­ли­чие средств и ре­сур­сов (ита­лья­нец по­чти 45 лет про­слу­жил на долж­но­сти управ­ля­ю­ще­го ти­по­гра­фи­ей и из­да­тель­ством гер­цо­га Парм­ско­го, а его жа­ло­ва­нье бы­ло со­по­ста­ви­мо с вы­пла­та­ми луч­шим во­е­на­чаль­ни­кам) поз­во­ля­ли ему экс­пе­ри­мен­ти­ро­вать как с из­го­тов­ле­ни­ем шриф­тов, так и не­по­сред­ствен­но с пе­ча­тью. Бо­до­ни ре­зал пу­ан­со­ны од­но­го сти­ля, но раз­ных кон­трас­тов, ши­рин, с раз­лич­ной ве­ли­чи­ной оч­ка и дли­на­ми вы­нос­ных эле­мен­тов, учи­ты­вая по­сле­ду­ю­щее при­ме­не­ние. Это ка­са­лось как от­дель­ных букв, на­при­мер для лет­те­рин­га на ти­туль­ном ли­сте, так и шриф­тов, на­при­мер для сплош­но­го на­бо­ра в очень мел­ком кегле. Кро­ме это­го, Бо­до­ни был ве­ли­ко­леп­ным на­бор­щи­ком и глу­бо­ко по­ни­мал все тон­ко­сти ре­ме­сла — это­му он на­учил­ся в ти­по­гра­фии Ва­ти­ка­на, ку­да по­сту­пил под­ма­сте­рьем в 18-лет­нем воз­ра­сте. Кро­ме то­го, он знал не­сколь­ко вос­точ­ных язы­ков и, ра­зу­ме­ет­ся, из­го­тав­ли­вал не толь­ко ла­тин­ские шриф­ты. Ин­вен­та­ри­за­ция на­сле­дия Бо­до­ни в 1840 го­ду вы­яви­ла 25 735 пу­ан­со­нов и 50 994 мат­ри­цы (не­мыс­ли­мый объ­ём, учи­ты­вая тех­но­ло­гии то­го вре­ме­ни).

Имен­но на этот ас­пект — тех­но­ло­ги­че­ский по­тен­ци­ал шриф­тов Бо­до­ни и их бле­стя­щую от­дел­ку — и обра­ти­ли вни­ма­ние ав­то­ры про­ек­та Parmigiano Ри­кар­до Оло­ку (Riccardo Olocco) и Джо­на­тан Пье­ри­ни (Jonathan Pierini). Прав­да, од­ним из усло­вий за­да­чи они по­ста­ви­ли не точ­ное вос­про­из­ве­де­ние шриф­тов ита­льян­ца, а ско­рее их адап­та­цию для со­вре­мен­но­сти с её гиб­кой и ва­ри­а­тив­ной ти­по­гра­фи­кой — так, как если бы парм­ский ти­по­граф ра­бо­тал се­го­дня и об­ла­дал со­от­вет­ству­ю­щи­м ин­стру­мен­та­ри­ем. Опи­ра­лись ди­зай­не­ры на фо­то­гра­фии вы­со­ко­го раз­ре­ше­ния об­раз­цов шриф­тов из зна­ме­ни­той кни­ги Manuale Tipografico (1818). Ре­зуль­тат на­счи­ты­ва­ет 6 гар­ни­тур, ко­то­рые от­ли­ча­ют­ся как ри­сун­ком, так и сво­им пред­на­зна­че­ни­ем. Че­ты­ре из них (Text, Caption, Headline, Piccolo) снаб­же­ны ки­рил­ли­цей. Бо­лее экс­пе­ри­мен­таль­ные вер­сии Sans Pro и Stencil по­ка ки­рил­ли­цей не об­за­ве­лись. От­ме­тим, что это не един­ствен­ный в своём ро­де опыт на те­му на­сле­дия Бо­до­ни за по­след­нее вре­мя: в 2014 го­ду ди­зай­не­ры Commercial Type вы­пу­сти­ли гар­ни­ту­ру Caponi, ко­то­рая вклю­ча­ет в се­бя не­сколь­ко сти­лей (Headline, Slab, Text), но не име­ет ки­рил­ли­цы.

Parmigiano Headline, по сло­вам ав­то­ров, спро­ек­ти­ро­ван бли­же все­го к пер­во­ис­точ­ни­ку. Это са­мая кон­траст­ная по ри­сун­ку гар­ни­ту­ра из всей се­рии, рас­счи­тан­ная на ра­бо­ту в круп­ном кегле. В ней про­сле­жи­ва­ют­ся ти­пич­ные для ре­кон­струк­ций шриф­тов Бо­до­ни при­зна­ки: тон­кие пря­мые за­сеч­ки, стро­го вер­ти­каль­ные оси ова­лов, круг­лые кап­ле­вид­ные эле­мен­ты, за­кры­тая апер­ту­ра зна­ков. Ко всем пря­мым на­чер­та­ни­ям Parmigiano Headline на­ри­со­ва­ны гар­мо­нич­ные кур­си­вы, на­клон ко­то­рых не так ве­лик, как у боль­шин­ства ори­ги­наль­ных кур­си­вов Бо­до­ни. Кон­ту­ры по­стро­е­ны с боль­шим вни­ма­ни­ем: что­бы до­бить­ся прав­до­по­доб­но­го жи­во­го об­ра­за, все окон­ча­ния штри­хов смяг­че­ны ра­ди­у­са­ми, ме­ста со­еди­не­ния за­сеч­ки со стой­кой так­же име­ют не­боль­шие скруг­ле­ния, а ка­жу­щи­е­ся про­сты­ми пря­мые тон­кие за­сеч­ки на са­мом де­ле име­ют го­ри­зон­таль­ный из­гиб.

Се­мей­ство Parmigiano Text бо­лее плот­ное по ри­сун­ку, чем Headline. Здесь на­чер­та­ния на­ри­со­ва­ны с учётом их ис­поль­зо­ва­ния в длин­ных тек­стах сред­не­го кегля (от 10-го и вы­ше), на­при­мер в кни­гах или жур­на­лах. По срав­не­нию с тек­сто­вы­ми шриф­та­ми Бо­до­ни, на­чер­та­ния Parmigiano Text сде­ла­ны с чуть боль­шей мо­ду­ля­ци­ей штри­хов. Фор­мы букв не­сколь­ко упро­ще­ны, про­пор­ции зна­ков сде­ла­ны ши­ре, оч­ко шриф­та круп­нее. По этой же мо­де­ли под­го­тов­ле­на се­рия на­чер­та­ний под на­зва­ни­ем Parmigiano Caption для ра­бо­ты в бо­лее мел­ком кегле (ме­нее 10 пунк­тов) — эта гар­ни­ту­ра под­хо­дит для на­бо­ра сно­сок и при­ме­ча­ний.

Воз­мож­но, наи­бо­лее далёкая от ка­но­ни­че­ской сти­ли­сти­ки Бо­до­ни гар­ни­ту­ра Parmigiano Piccolo. Она плот­ная, не та­кая кон­траст­ная, как тек­сто­вые на­чер­та­ния «Пар­ми­джа­но», а на­чер­та­ние Piccolo Thin по­про­сту ли­ше­но кон­трас­та и по­хо­же на на­бор пе­чат­ной ма­шин­ки. Все па­ра­мет­ры для на­бо­ра в экс­тре­маль­но мел­ком кегле учте­ны: ко­рот­кие вы­нос­ные эле­мен­ты, боль­шой рост строч­ных зна­ков от­но­си­тель­но про­пис­ных, ши­ро­кие про­пор­ции букв, уве­ли­чен­ные по­лу­а­про­ши.

Pilar

Pilar — при­мер де­кон­струк­ции ти­по­гра­фи­ки ев­ро­пей­ско­го ар-де­ко. Из­на­чаль­но этот ак­ци­дент­ный шрифт был спро­ек­ти­ро­ван Юри­ем Остро­менц­ким в 2012 го­ду в ка­че­стве за­го­ло­воч­но­го для жур­на­ла «Боль­шой го­род». Шрифт успеш­но ра­бо­тал в жур­на­ле, обес­пе­чи­вая це­лый спектр средств для яр­ких вы­ска­зы­ва­ний. По­зд­нее но­вая вер­сия бы­ла пе­ре­ра­бо­та­на и рас­ши­ре­на и сей­час со­дер­жит че­ты­ре сти­ли­сти­че­ских се­та: «Ре­гу­ляр­ный от­кры­тый», «Ши­ро­кий за­кры­тый», «Уз­кий» и «Ди­кий».

По­чти каж­дая бук­ва име­ет свою стран­ность и, как след­ствие, ин­ди­ви­ду­аль­ность: за­ни­жен­ную та­лию, не­ти­пич­ный ске­лет, про­пор­ци­о­наль­ный сдвиг или не­ожи­дан­ный кон­траст. При та­ком под­хо­де пе­ред ав­то­ром, как пра­ви­ло, сто­ит важ­ная за­да­ча — удер­жать всё раз­но­об­ра­зие форм и гра­фи­ки в рам­ках од­ной си­сте­мы, что­бы она не рас­сы­пал­ась на не­сколь­ко гра­фи­че­ских ча­стей. Pilar, при всей сво­ей ва­ри­а­ти­вно­сти, остаёт­ся цель­ным за счёт вы­ра­зи­тель­ных мас­сив­ных форм зна­ков и сба­лан­си­ро­ван­но­го рит­ма чёр­но­го и бе­ло­го.

Pilar де­мон­стри­ру­ет все при­зна­ки так на­зы­ва­е­мых шриф­тов-кон­струк­то­ров. На­гляд­ным при­ме­ром это­го под­хо­да мо­жет слу­жить про­ект Woodkit Ан­дрея Оба (Ondrej Jób), о ко­то­ром мы пи­са­ли в на­шем про­шло­год­нем об­зо­ре. Но если Woodkid на­по­ми­нал боль­ше иг­ру в ку­би­ки, то ра­бо­та с Pilar’ом пред­по­ла­га­ет пла­ни­ро­ва­ние раз­ных ти­по­гра­фи­че­ских си­ту­а­ций и ин­то­ни­ро­ва­ние в рам­ках ком­по­зи­ции. Это мож­но де­лать ли­бо са­мо­сто­я­тель­но, пе­ре­клю­чая раз­ные на­бо­ры зна­ков с по­мо­щью сти­ли­сти­че­ских се­тов OpenType, ли­бо до­ве­рив­шись слу­чаю: по умол­ча­нию шрифт бу­дет под­став­лять по­сле­до­ва­тель­но раз­ные зна­ки каж­до­го из че­тырёх ком­плек­тов.

В пер­вых двух сти­ли­сти­че­ских на­бо­рах со­дер­жат­ся зна­ки про­ти­во­по­лож­ных ти­пов гро­те­сков, от­кры­то­го и за­кры­то­го, что даёт воз­мож­ность ти­по­гра­фу экс­пе­ри­мен­ти­ро­вать, сме­ши­вая их. В на­бо­ре зна­ков, на­зван­ном «Ди­ким», аб­сурд до­сти­га­ет­ся все­ми спо­со­ба­ми: кон­струк­ция букв ло­ма­ет­ся или упро­ща­ет­ся, штри­хи за­мы­ка­ют­ся, по­яв­ля­ют­ся кон­траст­ные эле­мен­ты, не­ожи­дан­но к тол­стым основ­ным штри­хам сты­ку­ют­ся тон­кие диа­го­на­ли и по­луо­ва­лы. Стро­ка, на­бран­ная бук­ва­ми из это­го се­та, при­вно­сит буй­ное и экс­цен­трич­ное зву­ча­ние на по­ло­су.

Pulitzer

Гу­ма­ни­сти­че­ские брус­ков­ые ан­ти­квы — ка­те­го­рия, сла­бо пред­став­лен­ная в ки­рил­ли­це. От­ли­чи­тель­ны­ми осо­бен­но­стя­ми этой груп­пы яв­ля­ют­ся, кро­ме оче­вид­ных тяжёлых брус­ко­вых за­се­чек, пе­ре­клич­ка кон­струк­ций зна­ков со ста­ро­стиль­ны­ми ан­ти­ква­ми, боль­шая апер­ту­ра, не­вы­со­кий кон­траст и на­сто­я­щие кур­си­вы. Здесь со­че­та­ют­ся пер­во­род­ная ме­ха­ни­стич­ная при­ро­да брус­ко­вых шриф­тов с тра­ди­ци­он­ны­ми для гу­ма­ни­сти­че­ских ан­тикв па­ра­мет­ра­ми, на­при­мер ди­на­ми­кой осей ова­лов. При этом диа­па­зон при­зна­ков мо­жет быть до­ста­точ­но ши­ро­ким: от не­кон­траст­ной мо­де­ли с рав­но­ши­рин­ны­ми про­пис­ны­ми, на­по­до­бие FF Unit (2003) Эри­ка Шпи­кер­ма­на (Erik Spiekermann), до шриф­тов с бо­лее вы­ра­жен­ны­ми дук­таль­ны­ми осо­бен­но­стя­ми и раз­но­ши­рин­ны­ми про­пис­ны­ми, как Chaparral (1997–2000) Кэрол Туом­бли (Carol Twombly) или FF Scala (1990–1998) Мар­ти­на Май­о­ра (Martin Majoor).

Pulitzer — ди­плом­ный про­ект Оль­ги Пань­ко­вой, ко­то­рый был за­ме­чен бер­лин­ским из­да­тель­ством Gestalten Fonts и вы­пу­щен в 2015 го­ду. В этом про­ек­те Оль­га экс­пе­ри­мен­ти­ру­ет с ди­на­ми­кой ши­ро­ко­ко­неч­но­го пе­ра и до­бав­ля­ет её к пе­ре­чис­лен­ным осо­бен­но­стям гу­ма­ни­сти­че­ских брус­ко­вых ан­тикв. В ре­зуль­та­те в фор­мах букв по­явил­ся ха­рак­тер­ный слом штри­ха на сги­бе и его рас­ши­ре­ние при за­вер­ше­нии. Ста­ти­ку брус­ко­вых шриф­тов пе­ре­да­ют про­стей­шие за­сеч­ки без за­круг­ле­ний, жёст­ко со­сты­ко­ван­ные со стой­ка­ми. В про­пис­ных зна­ках это­го шриф­та об­на­ру­жи­ва­ет­ся роб­кое стрем­ле­ние к раз­но­ши­рин­но­сти, а строч­ные, с учётом их кон­трас­та и дук­таль­но­сти, на­по­ми­на­ют о ста­ро­стиль­ных ан­ти­квах.

Та­кое раз­но­об­ра­зие приёмов, ре­ши­тель­ное вве­де­ние в фор­мы букв ха­рак­те­ри­стик раз­ных под­групп шриф­тов при­во­дит к двой­ствен­но­му эф­фек­ту. В круп­ном кегле каж­дая бук­ва смот­рит­ся вы­ра­зи­тель­но и не­обыч­но. Чёр­ное и бе­лое ак­тив­но про­яв­ля­ют се­бя как вну­три зна­ка, так и за его пре­де­ла­ми, влияя на ритм стро­ки, на­стро­ить ко­то­рый — в та­ких ди­на­мич­ных усло­ви­ях — со­всем не­лёг­кая за­да­ча для ди­зай­не­ра. Ритм «Пу­лит­це­ра» в тек­сте ка­жет­ся од­но­вре­мен­но плот­ным и раз­ря­жён­ным, что ­тре­бу­ет от ти­по­гра­фа, ра­бо­та­ю­ще­го со шриф­том, боль­шой вни­ма­тель­но­сти и чу­тья, что­бы по­лу­чить рав­но­мер­ную ткань на­бо­ра. В тек­сто­вых же кеглях (10–12 pt) уни­каль­ность форм каж­дой бук­вы ни­ве­ли­ру­ет­ся и сме­лый и на­по­ри­стый ха­рак­тер гра­фи­ки усту­па­ет ме­сто ней­траль­но­му об­ра­зу тек­сто­во­го бло­ка.

Кро­ме то­го, Pulitzer — об­ла­да­тель не­обыч­ных кур­си­вов. Из-за при­сут­ствия ак­тив­ных «бе­лых кли­ньев» меж­ду основ­ным и со­еди­ни­тель­ным штри­ха­ми в стро­ке про­яв­ля­ет­ся яр­ко вы­ра­жен­ный диа­го­наль­ный ритм, ко­то­рый вы­сту­па­ет на пер­вый план при на­бо­ре кур­си­вом. По­это­му кур­сив­ные на­чер­та­ния умест­ны для вы­де­ле­ния не­боль­ших фраг­мен­тов в тек­сте, а в бо­лее мас­сив­ных объ­ёмах упо­мя­ну­тая «диа­го­наль­ность» на­чи­на­ет до­ми­ни­ро­вать и вы­зы­вать ощу­ти­мое зри­тель­ное на­пря­же­ние.

Кро­ме ре­гу­ляр­ных на­чер­та­ний, Pulitzer вклю­ча­ет в се­бя по­лу­жир­ное на­чер­та­ние с кур­си­вом и ак­ци­дент­ную тра­фа­рет­ную вер­сию (без кур­си­ва).

Tesla Slab

Tesla Slab Ни­ко­лы Джу­ре­ка (Nikola Djurek) — об­ра­зец гео­мет­ри­че­ско­го брус­ко­во­го шриф­та с ря­дом осо­бен­но­стей. В про­пис­ных зна­ках мож­но от­ме­тить кон­сер­ва­тизм ре­ше­ний, на­по­ми­на­ю­щий о та­ких ве­те­ра­на­х, как Rokwell (1934) Фран­ка Пьер­пон­та (Frank Hinman Pierpont) и ITC Lubalin Graph (1974) Гер­ба Лю­ба­ли­на (Herb Lubalin). Здесь же не­льзя не вспо­мнить о схо­жем про­ек­те сту­дии House Industries, об­ла­да­ю­щим бо­лее экс­тра­ва­гант­ным ха­рак­те­ром — Neutraface Slab (2009). Cтроч­ные зна­ки Tesla Slab за счёт бо­лее уз­ких про­пор­ций, вну­трен­ней ди­на­ми­ки штри­хов, тон­ких оп­ти­че­ских ком­пен­са­ций и ори­ги­наль­ных цифр вы­гля­дят ме­нее гео­мет­ри­чны­ми и на­ря­ду с ак­ци­ден­ци­ей впол­не мо­гут быть ис­поль­зо­ва­ны в на­бо­ре длин­ных тек­стов. Осо­бен­но яр­ко это про­яв­ле­но в на­сто­я­щем и весь­ма пла­стич­ном кур­си­ве, в то вре­мя как боль­шин­ство гео­мет­ри­че­ских брус­ко­вых шриф­тов со­про­во­жда­ет­ся толь­ко на­клон­ны­ми на­чер­та­ни­я­ми.

Этот шрифт удач­но про­пор­ци­о­ни­ро­ван: вы­нос­ные эле­мен­ты сред­ней дли­ны не под­жи­ма­ют­ся к стро­ке ра­ди эко­но­мии ме­ста по вер­ти­ка­ли, от­но­ше­ние вы­со­ты про­пис­ных зна­ков к строч­ным стре­мит­ся к тра­ди­ци­он­ным для пе­ре­ход­ных ан­тикв про­пор­ци­ям (па­ра­док­саль­но, но та­кие же вер­ти­каль­ные про­пор­ции у Times New Roman). И если в про­пис­ных бук­вах ста­тич­ность брус­ко­вых шриф­тов всё-та­ки оче­вид­на, то строч­ной ал­фа­вит за счёт за­ужен­ных зна­ков и срав­ни­тель­но длин­ных вы­нос­ных эле­мен­тов до­бав­ля­ет гар­ни­ту­ре энер­гии. Кро­ме то­го, на­ли­чие ше­сти на­чер­та­ний с кур­си­ва­ми поз­во­ля­ет ра­бо­тать с «Те­слой» в ши­ро­ком диа­па­зо­не кеглей: Hairline, Bold и Medium по­дой­дут в ра­бо­те над кор­по­ра­тив­ны­ми сти­ля­ми или жур­наль­ной ак­ци­ден­ци­ей, а с по­мо­щью Light, Regular и Book мож­но да­же риск­нуть на­брать не слиш­ком длин­ный ро­ман или кни­гу в жан­ре нон-фик­шн.

Пря­мые на­чер­та­ния ки­рил­ли­цы в жёст­ких кон­струк­ци­ях брус­ко­во­го шриф­та вы­гля­дят бо­лее пред­ска­зу­е­мо, все яр­кие осо­бен­но­сти здесь пе­ре­хо­дят по на­след­ству от ла­ти­ни­цы: вер­ти­каль­ная за­сеч­ка в а, ниж­няя за­сеч­ка в у, кон­струк­ции ж и к. Тем цен­нее ред­кие пла­стич­ные зна­ки ки­рил­ли­цы — б, д, л, з и ч, ко­то­рые смяг­ча­ют ритм «ма­ши­но­пис­ной» стро­ки. Зна­чи­тель­но же обо­га­ща­ют об­раз гар­ни­ту­ры ори­ги­наль­ные кур­си­вы с при­внесён­ны­ми кал­ли­гра­фи­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми.